Крымский излом - Страница 93

Я еще раз поднял бинокль, и пробежался взглядом по кораблям. Все "незнакомцы" были под андреевскими флагами. А на самом крупном из них, вот сюрреализм, развевался брейд-вымпел красного наркомвоенмора товарища Кузнецова. Вот тут-то я, господа, чуть на палубу и не сел. - Это как понимать прикажете, спрашиваю я вас?!

А крейсер что пошел нас досматривать уже совсем рядом. Из порта, кроме нас, считайте, никто и не вышел... А нет вон тянется еще один... с белой тряпкой вместо флага. Это итальянцы на "Августе" решили сдаться большевикам - не захотели, значит, гореть в порту. А "Августа" ведь под погрузкой была, не пустая.

Перевожу взгляд на русский корабль и читаю безо всякого бинокля название "Адмирал Ушаков". Добротное имперское название, а не какой-нибудь там жидо-большевистский "комиссар Блюмкин". Вы ничего не подумайте, я Россию люблю. И воевать с ней хоть с красной, хоть с белой, ни за что не стану. И в Гражданской тоже того, не участвовал. Еще в восемнадцатом перебрался сначала в Румынию, а потом и в Болгарию. Но ведь обидно же, господа. Была великая страна, раз, и нет ее. Или все-таки есть?!

А с "Ушакова" спустили катер, который и идет к нам. Вот сейчас мы и выясним кто там, наши или все же "товарищи". А русско-большевистская эскадра, как и обещали начала крушить порт, только куски бетона и камня полетели от причалов и портовых складов. С новой силой взметнулось вверх пламя над нефтяным портом. Странно, что нет в небе ни румынской, ни немецкой авиации, но это им, наверное, теперь все равно, ведь и такого порта, как Констанца, тоже больше нет.

С катера к нам на борт поднялась весьма странная компания. Первым по трапу взбежал молодой лейтенант, и не этими там нашивками на рукавах, или кубарями в петлицах, а с самыми настоящими погонами на плечах.

Правда, погоны были стилизованные, матерчатый хлястик на пятнистой куртке с двумя маленькими звездочками, но это были погоны. Вводили в ступор морская тельняшка в распахнутом вороте кителя, и красная звездочка на щегольском черном берете. Даже специально не придумаешь такую смесь морского и сухопутного, белого и красного.

Вслед за офицером на борт поднялись трое нижних чинов весьма мрачного вида, вооруженные компактными автоматическими карабинами с магазинами большой емкости. А вслед за ними на палубу полезли самые настоящие пограничники НКВД. В зеленых фуражках с красными звездочками, ватниках и с автоматами ППШ. Тоже четверо, лейтенант и три бойца. Хоть, господа, совесть в отношении советской власти у меня чиста, а сердечко то екнуло. А ну как расстреляют сейчас без суда и следствия раба божьего Николая Кайгородова, лейтенанта растерзанного революцией Российского Императорского флота, подданного несуществующей Российской Империи. Ведь я ни болгарского, ни сербского, ни какого иного подданства так и не взял, вместо документов у меня "Паспорт иностранца".

Козырнув, лейтенант НКВД обратился к капитану Дмитру Благоеву, - Лейтенант пограничной службы Николаев, господин капитан, попрошу предъявить судовую роль, документы на груз и на судно? - очевидно, такие процедуры раньше были ему привычны. Я сам не ходил ни в Одессу, ни в Новороссийск, ни в Батум, но торговля у СССР через Черноморские порты была довольно оживленной.

- Товарищ лейтенант, - с легкой ехидцей заметил земноводный офицер, - вы забыли спросить о наличии подданных враждебных держав, лиц без гражданства и участников незаконных вооруженных формирований. Мы же с вами договаривались. Тут война идет, а это непорядок. - лицо офицера озарила мечтательная улыбка, - Вдруг в гальюне по шею в дерьме сидит какая-нибудь важная птица Третьего Рейха?

К моему удивлению всесильный НКВДшник не затопал ногами, не закричал на наглеца, а наоборот, покраснел и смутился, - Рановато им еще по шею в дерьме сидеть, вы тут товарищ лейтенант еще меньше недели орудуете... Вот через полгодика-годик замучаемся их перед судом от дерьма отмывать.

- Отмывать их от дерьма будем не мы, а адвокаты, - назидательно заметил офицер, - а наша с вами задача, товарищ лейтенант, просто их поймать.

Я абсолютно ничего не понял в этом диалоге, как будто и не на русском языке говорили эти двое. Зато для себя кое-что понял наш капитан, господин Благоев. В мозгах у него все перемешалось, - Господа-товарищи, господа товарищи, - вот этот человек, - указал он на меня, - мой старший помощник, он есть подданный бывшей Российской империи, который не взял никакое другое подданство. Он есть ваш государственный преступник, хватайте его. Больше никаких других чужих подданных на борт мой судно нет. - вот ведь паскуда, а казался таким приличным человеком. Зато матросы, среди которых не побоюсь сказать, я был любим и уважаем, застыли как громом пораженные. Зачем ему это было надо, непонятно. Ведь из-за отсутствия подданства я даже не мог занять его место.

- Не надо никого хватать! - некоторой ленцой сказал офицер в погонах дернувшимся бойцам НКВД, - один момент товарищи. Если сей господин не брал иностранного подданства, то он наш человек. Что мы сейчас и проверим. Николай Никифорыч, - обратился офицер к командиру НКВД, ты погляди, чтобы капитан ничего с собой не сделал. В море там не сиганул, или лобик о палубу не разбил случайно. А то ведь напорется фейсом о чей-то кулак и будет бо-бо.

Потом офицер чуть вразвалочку двинулся в мою сторону. Я раскрыл ладони, показывая, что в них ничего нет, - Отлично! - кивнул тот, - Предъявите документы, господин...

- Кайгородов, - сказал я вытаскивая из-за отворота кителя свой паспорт иностранца, - Николай Кайгородов.